– Где ты шлялся, паршивец?! – громогласно вопрошал альмиранте, огромными лапищами сжимая тощие плечи друга юности. Тот по невероятной, немыслимой случайности обнаружился на перевозившем рабов пиратском корабле, который третьего дня захватил Аларкорн. Друг выглядел усталым, задумчивым и непривычно тихим, как и подобает человеку, вернувшемуся с иного света. – Рассказывай! – подбодрил его Альмейда, готовясь выслушать страшную историю про закатных тварей и Зверя Раканов, которого удалось укротить бесстрашному Росио.
– Выпили, значит, мы с Валме, отцом Бонифацием и его супругой, – через силу начал тот и замолчал.
– А потом?
– Потом еще выпили. И еще. Потом я пошел провожать… пошел домой. И там ко мне явились выходцы.
– Ох!
– И позвали в Оларию, – также грустно продолжал Росио. – И мы с Марселем пошли. А потом, – он отвел глаза, – потом я вдруг понял, что спасу Талиг, если прыгну в первую попавшуюся пропасть. И прыгнул.
– Чего?!
– Ничего! – огрызнулся Росио. – Забыл, как сам воображал себя флагманом, причем потерпевшим крушение?! Где у тебя были пробоины, не напомнишь?
– Ладно-ладно! – смутился альмиранте.
– То-то! Очнулся в темноте: башка раскалывается, плечо выбито… Шел не знаю сколько, голодный, хорошо там хоть подземные ручьи были. Наконец, вылез. Прямо в центре дриксеновской ставки. Благо они меня в лицо не знали – просто отправили с пленными.
– И ты не сбежал?
– Сбежал! И попал к бириссцам. Развалили без меня страну! – вдруг рявкнул Росио прежним – маршальским – голосом. – Те продали меня в плен холтийцам. Оттуда я тоже сбежал. Опять поймали, уже шады и посадили на галеры. Сбежал. Знаешь, тошно вспоминать…
– Все хорошо! – альмиранте вновь сжал в объятиях любезного друга. – Главное, ты жив, а я никому не скажу. Понимаю, как это: кассера после ликеров. Расскажем всем, что ты был в Гальтаре, укротил этого Зверя. А сейчас давай выпьем. За встречу!
– Знаешь, – тихо, но твердо сказал Росио. – Я больше не пью. Совсем.
Очнулся в темноте: башка раскалывается, плечо выбито… Шел не знаю сколько, голодный, хорошо там хоть подземные ручьи были. Наконец, вылез. Автор, вы тоже курили Земноморье?
Сбежал! И попал к бириссцам Э-э, то есть, если он попал к бириссцам, то на момент повествования должен быть уже как минимум одноруким слепым кастратом?.. Вау!
Лейтенант Чижик, если он попал к бириссцам, то на момент повествования должен быть уже как минимум одноруким слепым кастратом? зачем же они будут таким товаром разбрасываться? Они его выгодно продали! вы тоже курили Земноморье? не, а что это?
Исполнение 2. 883 слова полного бреда обо всём и ни о чём.
читать дальше - Мой адмирал, - говорил Руппи. - Мой адмирал? - Мой адмирал... - Мой адмирал! А Кальдмеер только чуть улыбался уголками губ и отвечал односложно, без вдохновения. Фельсенбург в который раз вынужден был признать, что у Вальдеса разговорить Олафа получалось намного лучше. Только вот именно сейчас талигойский вице-адмирал помочь гостю-пленнику не мог - самого бы его кто из депрессии вытащил! Впрочем, - поправился Руппи, - сейчас Вальдес уже не напоминал выходца, по каким-то причинам не исчезнувшего с заходом солнца. То ли дело раньше... Лейтенант цур зее отлично помнил тот день, когда «Астэра» вошла в Хексберг. Альмейда взлетел на борт первым, и глаза у него были совершенно безумными! Схватил своего заместителя за грудки, затряс, закричал ему в лицо что-то на кэналлийском - Руппи испугался даже, что убьёт сейчас. Не убил: их с Кальдмеером заметил, осёкся. А потом рукой махнул, - безнадёжно так, - да и полез обратно в шлюпку. Вальдес за ним. За рукав схватил, обогнал - и переспрашивает о чём-то, а на лице отчаяние такое дикое... Его и Олафа в знакомый дом отвёл Джильди. Сказал - отправится в адмиралтейство, узнает, что у них там произошло, а потом вернётся и расскажет. Не вернулся. Точнее, вернулся, конечно, но только через пару дней, и не рассказал ничего. А Фельсенбург не спрашивал - ему Кальдмеер запретил. Тот встретил ночью пьяного вдрызг Бешеного, проговорил с ним о чём-то до рассвета, кажется, утешал даже - граф точно сказать не мог, в щель приоткрытой двери видно было плохо, - а потом сказал адъютанту: "Не наше это с тобой дело, Руппи. И лучше не говори об этом ни с кем, а то подумают ещё, что мы издеваемся". За неделю, проведённую в Хексберг, ситуация не прояснилась: талигойцы ходили какие-то потерянные, Вальдес, казалось, учился улыбаться заново, а Фельсенбург сопровождал своего адмирала на длительных прогулках к окраине портового городка и пытался разговорить. Вот и сейчас двое дриксенцев, никого не интересующие, забрались довольно далеко от последнего жилого дома. Пора было поворачивать обратно. И тут Олаф замер. Слишком резко, так, что Руперт сразу догадался - что-то случилось. - Мой адмирал, вам плохо?! - воскликнул граф, стараясь не паниковать раньше времени. - Со мной всё в порядке, - качнул головой Кальдмеер, - а вот этому господину, мне кажется, помощь не помешает. Только тут лейтенант заметил, что в нескольких шагах от них, под раскидистым деревом, лежит человек. Фельсенбург хотел заметить, что опасно приближаться непонятно к кому, но Олаф уже преодолел расстояние, разделявшее его с неизвестным, и, опустившись на колени, попытался нащупать пульс. - Жив! - вынес вердикт адмирал. - Только я не могу понять, что с ним. Вот что, Руппи - сбегай-ка за помощью! Приведи первого, кого встретишь. И пусть кто-нибудь предупредит лекаря - возможно, здесь потребуется медицинская помощь. Фельсенбург не двинулся с места, переминаясь с ноги на ногу и с сомнением разглядывая изношенную одежду, бледное тонкое лицо, хрупкие изящные кисти и слишком длинные для мужчины волосы - интересно, где так обтрепался, исхудал и оброс? Уж не беглый ли каторжник? Бороды, правда, нет, - но мало ли! Видимо, мысли графа отразились у него на лице, потому что Кальдмеер нахмурился. - Руппи! Этот человек без сознания! - воззвал он к голосу рассудка своего мнительного адъютанта. - Не убьёт же он меня, пока ты приведёшь помощь! Давай скорее. Сдавшись, Фельсенбург кивнул и бросился к видневшимся домам. Он так был поглощён мыслями об оставленном не совсем в одиночестве адмирале, что в какой-то момент не успел затормозить и на полном ходу врезался во внушительную фигуру талигойского первого адмирала. - Извините... - пробормотал Руперт, отшатываясь. - Однако, молодой человек! - Рамон Альмейда недовольно поморщился. - Что за стихийное бедствие заставило вас так нестись? Растерявшийся было Фельсенбург немедленно вспомнил о своей миссии. - Там какой-то человек, он вроде без сознания, но жив. Мой адмирал послал меня за помощью! - сообщил граф. Руппи ждал, что Альмейда немедленно предпримет какие-либо действия, но марикьяре лишь нахмурился. - Какой ещё человек? - уточнил он. - Мне-то откуда знать! - пожал плечами Фельсенбург. - Это же ваша страна и в ней ваши люди! - Как он хоть выглядит? - не унимался первый адмирал Талига. - Как человек, которому требуется помощь! - отрезал Руперт. Лейтенант уже едва сдерживался. Почему Альмейда не спешит помочь неизвестному, или хотя бы просто посмотреть на него? Или он и живёт, как по морю ходит - под своим разлюбимым "райос"? Тогда пусть надевает форму соответствующих цветов, чтобы люди сразу понимали, на кого наткнулись! - Веди. - Решился, наконец, марикьяре. Фельсенбург молча развернулся и быстро зашагал обратно. Альмейда шёл за ним следом, не отставая. За то время, что Руппи отсутствовал, незнакомец успел не только придти в себя, но и подняться на ноги, - и теперь преспокойно обсуждал что-то с Олафом, изредка делая глоток из адмиральской же фляги, которую Кальдмеера заставлял носить с собой Бешеный. На всякий случай, так сказать. Заслышав шаги, адмирал цур зее и его собеседник одновременно обернулись. Альмейда резко замер, словно натолкнувшись на невидимую стену. Издал непонятный звук: полувздох-полувсхлип, - и вдруг, громогласно рявкнув: "Ты! Это ты! Где же ты шлялся, паршивец?!" - кинулся к едва державшемуся на ногах мужчине и сгрёб его в охапку. - Задушишь, Рамэ! - возмутился голос откуда-то из крепких объятий марикьяре, но возмутился наиграно. Альмейда не ответил, только твердил снова и снова, словно заговор: "Росио! Росио! Живой..." А Руперт впервые понял, что страшный первый адмирал Талига тоже умеет не кривиться, не скалиться, а как Ротгер Вальдес - просто и радостно улыбаться.
- Где ты шлялся, паршивец?! - прокряхтел дед Рамон, теребя жидкую седую бородку. - Мы тут без тебя Первую мировую проиграли... И вторую, и третью! Где тебя сорок лет носило, сволочь?! "...! - подумал некогда Первый Маршал. - Ну, Одинокий, чтоб я ещё раз купился на твоё "на пять минут в Этерну, пивка попить"!..".
Автор № 2, вы исполнили мою мечту: развиртуализацию знакомство Олафа с Алвой! Эх, вот если бы такое произошло и в каноне...
А почему Руперту никто - ни талигойцы, ни даже Луиджи - не сказал о причине всеобщей подавленности и потрясения? По-видимому, смерть (или исчезновение без вести) регента и Первого маршала было сочтено государственной тайной, о которой не следует знать никому лишнему?
Naelin, рада, что угодила! Гость, пожалуйста) Инна ЛМ, ну... на самом деле, я отчасти и свою мечту исполняла)) Здорово, что совпала! смерть (или исчезновение без вести) регента и Первого маршала было сочтено государственной тайной, о которой не следует знать никому лишнему? Вроде того)) Только тут ещё нужно обратить внимание на личность ПМ-а. Его же обожают! Никому и в голову не пришла мысль рассказать о своём горе врагам Талига, которые этому горю порадуются!
А Вальдес, хоть и тоже не собирался ничего говорить дриксенцам, явно проболтался Кальдмееру под воздействием неумеренного количества алкоголя, помноженного на расстроенные чувства - да и как близкому человеку, другу. И Олаф повел себя мудро и деликатно.
А Вальдес, хоть и тоже не собирался ничего говорить дриксенцам, явно проболтался Кальдмееру Ага, так оно и было))) А Олаф у нас умничка, ему важнее было, что плохо Ротгеру, а не то, что и врагам плохо заодно) а2
-
-
09.10.2011 в 19:28– Где ты шлялся, паршивец?! – громогласно вопрошал альмиранте, огромными лапищами сжимая тощие плечи друга юности. Тот по невероятной, немыслимой случайности обнаружился на перевозившем рабов пиратском корабле, который третьего дня захватил Аларкорн. Друг выглядел усталым, задумчивым и непривычно тихим, как и подобает человеку, вернувшемуся с иного света. – Рассказывай! – подбодрил его Альмейда, готовясь выслушать страшную историю про закатных тварей и Зверя Раканов, которого удалось укротить бесстрашному Росио.
– Выпили, значит, мы с Валме, отцом Бонифацием и его супругой, – через силу начал тот и замолчал.
– А потом?
– Потом еще выпили. И еще. Потом я пошел провожать… пошел домой. И там ко мне явились выходцы.
– Ох!
– И позвали в Оларию, – также грустно продолжал Росио. – И мы с Марселем пошли. А потом, – он отвел глаза, – потом я вдруг понял, что спасу Талиг, если прыгну в первую попавшуюся пропасть. И прыгнул.
– Чего?!
– Ничего! – огрызнулся Росио. – Забыл, как сам воображал себя флагманом, причем потерпевшим крушение?! Где у тебя были пробоины, не напомнишь?
– Ладно-ладно! – смутился альмиранте.
– То-то! Очнулся в темноте: башка раскалывается, плечо выбито… Шел не знаю сколько, голодный, хорошо там хоть подземные ручьи были. Наконец, вылез. Прямо в центре дриксеновской ставки. Благо они меня в лицо не знали – просто отправили с пленными.
– И ты не сбежал?
– Сбежал! И попал к бириссцам. Развалили без меня страну! – вдруг рявкнул Росио прежним – маршальским – голосом. – Те продали меня в плен холтийцам. Оттуда я тоже сбежал. Опять поймали, уже шады и посадили на галеры. Сбежал. Знаешь, тошно вспоминать…
– Все хорошо! – альмиранте вновь сжал в объятиях любезного друга. – Главное, ты жив, а я никому не скажу. Понимаю, как это: кассера после ликеров. Расскажем всем, что ты был в Гальтаре, укротил этого Зверя. А сейчас давай выпьем. За встречу!
– Знаешь, – тихо, но твердо сказал Росио. – Я больше не пью. Совсем.
-
-
09.10.2011 в 20:07Очнулся в темноте: башка раскалывается, плечо выбито… Шел не знаю сколько, голодный, хорошо там хоть подземные ручьи были. Наконец, вылез.
Автор, вы тоже курили Земноморье?
Сбежал! И попал к бириссцам
Э-э, то есть, если он попал к бириссцам, то на момент повествования должен быть уже как минимум одноруким слепым кастратом?..
-
-
09.10.2011 в 20:09-
-
09.10.2011 в 20:24О-о-о, я хочу об этом почитать
– Знаешь, – тихо, но твердо сказал Росио. – Я больше не пью. Совсем.
-
-
09.10.2011 в 20:31если он попал к бириссцам, то на момент повествования должен быть уже как минимум одноруким слепым кастратом?
зачем же они будут таким товаром разбрасываться? Они его выгодно продали!
вы тоже курили Земноморье?
не, а что это?
-
-
09.10.2011 в 20:53-
-
10.10.2011 в 14:14883 слова
полного бредаобо всём и ни о чём.читать дальше
-
-
10.10.2011 в 17:43-
-
11.10.2011 в 07:51-
-
11.10.2011 в 18:01Простите, заказчик...
- Где ты шлялся, паршивец?! - прокряхтел дед Рамон, теребя жидкую седую бородку. - Мы тут без тебя Первую мировую проиграли... И вторую, и третью! Где тебя сорок лет носило, сволочь?!
"...! - подумал некогда Первый Маршал. - Ну, Одинокий, чтоб я ещё раз купился на твоё "на пять минут в Этерну, пивка попить"!..".
-
-
11.10.2011 в 18:02-
-
11.10.2011 в 18:03-
-
11.10.2011 в 20:44развиртуализациюзнакомство Олафа с Алвой!А почему Руперту никто - ни талигойцы, ни даже Луиджи - не сказал о причине всеобщей подавленности и потрясения? По-видимому, смерть (или исчезновение без вести) регента и Первого маршала было сочтено государственной тайной, о которой не следует знать никому лишнему?
-
-
11.10.2011 в 21:09Гость, пожалуйста)
Инна ЛМ, ну... на самом деле, я отчасти и свою мечту исполняла)) Здорово, что совпала!
смерть (или исчезновение без вести) регента и Первого маршала было сочтено государственной тайной, о которой не следует знать никому лишнему?
Вроде того)) Только тут ещё нужно обратить внимание на личность ПМ-а. Его же обожают! Никому и в голову не пришла мысль рассказать о своём горе врагам Талига, которые этому горю порадуются!
Собственно, А2
-
-
11.10.2011 в 21:13-
-
11.10.2011 в 22:03Ага, так оно и было))) А Олаф у нас умничка, ему важнее было, что плохо Ротгеру, а не то, что и врагам плохо заодно)
а2